Кодекс чести Вустеров - Страница 41

Я глубоко вздохнул, потому что, по правде говоря, мне взгрустнулось.

- Догадаться не трудно, как думаешь, тётя Делия? Доверчивая девушка, которая слишком поздно поняла, что мужчины - предатели: маленький свёрток: берег реки: всплеск: отчаянный детский крик: Тебе не кажется, так оно и было? Недаром Споуд чуть не умер от страха. Естественно, он не хочет, чтобы весь мир узнал о его безобразиях.

Тётя Делия просияла. Можно сказать, лицо у неё стало одухотворённым.

- Добрый, старый шантаж! Я всегда говорила, говорю и говорить буду, шантаж незаменим! Срабатывает не хуже волшебной палочки! Берти! - вскричала она. - Ты хоть понимаешь, что теперь получается?

- «Получается», о моя плоть и кровь?

- Раз ты держишь Споуда на крючке, тебе ничто не мешает умыкнуть кувшинчик для сливок. Путь свободен. Можешь заняться этим сегодня же вечером.

Я с сожалением покачал головой. Честно признаться, я так и думал, что она придет к подобному выводу, и даже расстроился, потому что сейчас передо мной стояла неприятная задача: отнять чашу радости от губ тётушки, которая когда-то укачивала меня на своих коленях.

- Нет, - сказал я. - Тут ты ошибаешься. Прости, конечно, но ты совсем не шевелишь мозгами. Споуд нам больше не страшен, верно, но записная книжка Гусика всё ещё находится у Стефи. А прежде чем я сделаю хоть один шаг к твоей корове, мне нужно добыть эту книжку.

- Но зачем? Ах да, наверное, ты не знаешь. Полчаса назад Медлин Бассет сообщила мне по великому секрету, что расторгла помолвку с Пеньком-Бутыльком. Ну, вот. Ты боялся, что юная Стефи помешает их браку, показав книжку папаше Бассету. Но раз брак всё равно не состоится:

Я снова покачал своей черепушкой.

- Моя дражайшая и ближайшая умница-разумница, - сказал я, - ты попала пальцем в небо. Пока у Стефи находится записная книжка, я не могу показать её Медлин Бассет. А пока я не покажу её Медлин Бассет, Гусик не сможет доказать, что полез под: э-э-э: щипал Стефи за ноги с самыми благородными намерениями. И только в том случае, если он докажет благородность своих намерений, они с Медлин помирятся и дело будет в шляпе. А когда они помирятся и дело будет в шляпе, у меня отпадет необходимость самому жениться на этой дурацкой Бассет. Так что, сама понимаешь, могу только повторить, я шагу не сделаю к корове, пока не раздобуду записной книжки Гусика.

Вроде бы мои безукоризненные доводы её убедили. Тётя Делия нахмурилась и прикусила нижнюю губу, словно только что до дна испила чашу горечи.

- Пока не раздобудешь? Скажи на милость, как?

- Я намерен обыскать Стефину комнату.

- Это ещё зачем?

- Моя добрая старая тётушка, исследования Гусика показали, что Стефи не носит книжку с собой. Рассуждая логически, приходим к заключению, она должна быть в её комнате.

- Да, но где именно, олух царя небесного? Проще найти иголку в стоге сена. Тебе не приходило в голову, что книжка наверняка хорошо спрятана?

Моё удивлённое восклицание (то ли «Ох!», то ли «Ах!») сказало тёте Делии яснее всяких слов, что в голову мне это не приходило, потому что она фыркнула как бизон на водопое.

- Бедный дурачок, ты, видимо, не сомневался, что книжка лежит на туалетном столике на самом видном месте. Ладно, обыскивай комнату Стефи сколько влезет. По крайней мере займёшься делом и не будешь путаться под ногами. Одному из нас давно пора начать шевелить мозгами, а у меня они есть.

Она направилась к двери, но, прежде чем уйти, сняла с каминной полки фарфоровую лошадку, швырнула её на пол и прыгнула на осколки обеими ногами, а я, чувствуя себя не в своей тарелке из-за того, что план мой, как выяснилось, оказался непродуманным, сел в кресло и напрягся как никогда, пытаясь найти выход из создавшегося положения.

И чем больше я пытался найти выход, тем сильней я убеждался, что моя ближайшая и дражайшая была права на все сто. Оглядывая свою собственную комнату, я пришёл к выводу, что если б мне понадобилось спрятать в ней маленькую записную книжку в коричневом кожаном переплёте, где чуть ли не на каждой странице говорилось о манерах старикашки Бассета чавкать и хлюпать супом, я сделал бы это без малейшего труда. Несомненно, логово Стефи в этом отношении мало чем отличалось от моего, а следовательно, отправившись туда, я брался за непосильную задачу, перед которой спасовала бы даже чистокровная ищейка, не говоря уже о парне, который с детства играл в прятки хуже не придумаешь.

Я решил дать своим мозгам передышку, чтобы потом взяться за решение проблемы со свежими силами, и вновь углубился в книгу, вызывавшую мурашки на коже. И, будь я проклят, если, прочитав всего полстраницы, не вскрикнул от изумления. Хотите верьте, хотите нет, я наткнулся на отрывок первостепенной важности.

- Дживз, - сказал я, обращаясь к усердному малому, который только что вошёл в комнату, - я наткнулся на отрывок первостепенной важности.

- Сэр?

Я понял, что увлёкся, не снабдив своё замечание необходимыми комментариями.

- Я говорю об отрывке из потрясной книги, которую читаю. Но, прежде чем мы его обсудим, хочу выразить своё восхищение и отдать тебе должное, Дживз. Твоя информация re Споуда блестяще подтвердилась. Даже не знаю, как тебя благодарить. Ты сказал, имя Эйлали заставит его поджать хвост, - так оно и вышло. Споуд qua угроза обществу: кстати, qua тут подходит?

- Да, сэр. Вполне.

- Так я и думал. Ну вот, Споуд qua угроза обществу приказал долго жить. Скончался. Помер. Загнулся.

- Приятные новости, сэр.

- Не то слово. И тем не менее, мы всё ещё не перешли Руби-как-его, потому что юная Стефи вцепилась в записную книжку Гусика как клещ и не желает с ней расставаться, а пока мы не разлучили Стефи с данной записной книжкой, руки наши связаны. Несколько минут назад от меня ушла тётя Делия, и могу тебе сообщить, настроение у неё было аховое. С одной стороны она осознает, что мемуары Гусика находятся в берлоге нахальной девицы, а с другой - даже не надеется, что их удастся там отыскать. Тётушка уверена, что легче найти иголку в стоге сена.