Кодекс чести Вустеров - Страница 72

Я подошёл к умывальнику, взял кусок мыла и совсем было собрался запустить им в стража порядка, чтобы хоть немного отвести свою израненную душу, когда дверная ручка забренчала. Я сделал шаг к двери.

- Кто там?

- Это я, сэр. Дживз.

- А, Дживз. Привет.

- Мне кажется, дверь заперта, сэр.

- Поверь мне, Дживз, это тебе не кажется. Дверь заперта, и запер её сэр Уаткин Бассет. Кстати, ключ он прихватил с собой.

- Сэр?

- Меня замели.

- Вот как, сэр?

- Что ты сказал?

- Я сказал «Вот как, сэр?»

- Неужели? Да, именно так. Сейчас объясню, что случилось.

И я вкратце изложил суть дела. Слышимость сквозь дубовую дверь, как вы понимаете, была не из лучших, но я не сомневался, что в захватывающих дух местах Дживз уважительно цокает языком.

- Несчастный случай, сэр.

- Более чем несчастный. А у тебя какие новости, Дживз?

- Я попытался найти мистера Споуда, сэр, но безуспешно. Он вышел погулять. Надеюсь, его отсутствие будет недолгим.

- Ну, теперь Споуд нам ни к чему. События развивались так стремительно, что мы больше не нуждаемся в его услугах. А что ещё новенького?

- Я разговаривал с мисс Бинг, сэр.

- Знаешь, я тоже не отказался бы сказать ей пару слов. Что там у неё?

- Молодая леди находится в крайне подавленном настроении, сэр, из-за того, что сэр Уаткин запретил ей выходить замуж за преподобного мистера Пинкера.

- Боже великий, Дживз! Это ещё почему?

- Сэр Уаткин остался крайне недоволен той ролью, которую сыграл мистер Пинкер, невольно оказав помощь вору и способствовав его бегству.

- Почему ты говоришь «его»?

- Благоразумие прежде всего, сэр. У стен есть уши.

- Понял. Ловко у тебя получилось, Дживз.

- Благодарю вас, сэр.

Я задумался над последними известиями. Похоже, сегодня ночью разбитых сердец в Глостершире было хоть пруд пруди. Чудно, но в душе у меня защемило. Несмотря на то, что в данную передрягу я попал только благодаря Стефи, я хотел юной безумице только хорошего, и переживал, что для неё наступили тяжёлые времена.

- Значит, старикашка загробил и любовь Стефи, и любовь Гусика? Что-то он сегодня разбушевался, Дживз.

- Да, сэр.

- И угомонить его невозможно, по крайней мере мне ничего путного в голову не приходит. А тебе ничего путного в голову не приходит, Дживз?

- Нет, сэр.

- Возвращаясь к нашим баранам, надеюсь у тебя имеется какой-нибудь план, чтобы незамедлительно вытащить меня отсюда?

- Мой план ещё не полностью созрел, сэр. Я обдумываю одну идею.

- Обдумывай, Дживз, обдумывай. Не жалей мозгов.

- В настоящий момент ещё ничего не ясно, сэр.

- Должно быть, твоя идея требует тонкого расчёта?

- Да, сэр.

Я покачал головой. Глупо, конечно, потому что всё равно он меня не видел. Тем не менее головой я покачал.

- Опять ты за старое, Дживз. Сейчас не время быть вычурным. Нужно действовать прямо и просто, и чем скорее, тем лучше. Послушай, что я придумал. Ты не забыл, совсем недавно мы беседовали о констебле Доббсоне, который охранял все входы и выходы из сарая, куда заперли сэра Родерика Глоссопа? Помнишь, как папаша Стоукер собирался решить данную проблему?

- Если мне не изменяет память, сэр, мистер Стоукер порекомендовал применить по отношению к сержанту физическое насилие. «Врежьте ему по башке лопатой», - выражение, которое мистер Стоукер употребил в тот момент.

- Всё верно, Дживз. Именно так он и сказал. И хотя мы отвергли его идею, я считаю, мыслил он вполне здраво. Все практичные деятели предпочитают действовать быстро и без затей. Констебль Оутс стоит на часах под моим окном. Связанные узлами простыни у меня имеются, и привязать их к ножке кровати или ещё куда-нибудь, раз плюнуть. Если б ты одолжил у садовника лопату и:

- Боюсь, сэр:

- Перестань, Дживз. Сейчас не время для nolle prosequi. Знаю, тебе спокойно не живётся без сложностей, но должен же ты понять, никакие сногсшибательные планы нам сейчас не помогут. Настал час, когда в ход должны пойти лопаты. Подойдёшь к Оутсу, заведёшь с ним разговор, а лопату спрячешь за спиной и будешь ждать психологического момента:

- Прошу прощения, сэр. Сюда кто-то идёт.

- Обмозгуй, что я сказал. А кто там?

- Сэр Уаткин Бассет и миссис Траверс, сэр. Мне кажется, они собираются вас навестить.

- Так и знал, что в покое меня здесь не оставят. Ладно, бог с ними. Мы, Вустеры, принимаем в любое время дня и ночи.

Однако, когда примерно через полминуты дверь открылась, в комнату вошла только тётя Делия. Ни слова не говоря, моя ближайшая и дражайшая подошла к полюбившемуся ей креслу и тут же в него плюхнулась. Она была мрачнее тучи, и у меня исчезла всякая надежда, что мне принесли сообщение, будто папаша Бассет одумался и в конце концов решил меня не арестовывать. И тем не менее, разрази меня гром, именно это сообщение тётушка мне и принесла.

- Итак, Берти, - произнесла она, намолчавшись вдоволь, - можешь готовиться к отъезду.

- Что?

- Он отменил своё решение.

- Отменил?

- Да. Тебе не предъявят обвинения.

- Ты имеешь в виду, мне не придётся сидеть в кутузке?

- Да.

Мой дух возликовал до такой степени, что прошло некоторое время, прежде чем я понял, моя плоть и кровь не обращает ни малейшего внимания на танец дикарей в моём исполнении.

- Ты словно не рада.

- Ну, что ты. Очень рада.

- В таком случае ты тщательно это скрываешь, - холодно заметил я. - Мне казалось, узнав о том, что племянника, можно сказать, вытащили из петли, ты будешь прыгать до потолка.

Из её груди вырвался глубокий вздох.

- Видишь ли, Берти, не всё так просто. Дело в том, что старый козёл поставил мне условие.

- Какое?

- Он требует Анатоля.